Чиновничья служба [1]

Полонский получил должность помощника редактора газеты «Закавказский вестник». Он надеялся, что это будет хоть какой-то отдушиной для творчества. Но не тут-то было! «Ехал я в Тифлис для того, чтобы, будучи помощником редактора, поднять «Закавказский вестник». Одним словом, преобразить его, - сообщал Полонский в Одессу своему приятелю Александру Бакунину. - Но увы! - первое слово моего начальника Сафонова было: займитесь теперь статистикой Тифлиса, а потом статистикой Тифлисского уезда. «Вестник» же пусть остается таким, как есть». У Полонского в редакции была еще одна обязанность - вести всю корректуру, а это доставляло ему немало хлопот. «Здешняя типография меня мучит, - признавался он в письме Гутмансталям, - наборщики -безграмотные и горькие пьяницы».

Редактором «Закавказского вестника» в ту пору был П. Иоселиани. Кроме него и Полонского, в штат редакции входили только двое переводчиков: с грузинского языка - Вахтанг Гурамович Гурамов(Гурамишвили) и с татарского - Бабаджан Давидович Лазарев (С 1847 года в штате осталось лишь два сотрудника: Иоселиани и Полонский.) Стоит ли говорить о том, что трудиться Полонскому приходилось в поте лица, а ко всему прочему нужно было освоить правила статистических изысканий.

Яков Петрович принялся изучать статистическую литературу, завел переписку со специалистами в этой области. Необходимые материалы по статистике он запросил у своих знакомых в Одессе и получил их. В октябре 1846 года Полонский сообщал А.А. Скальковскому: «Позвольте мне поблагодарить Вас за статью «Одесские градоначальства». Эта статья была моим руководством в составлении «Статистического очерка города Тифлиса». Я сделал все, что мог, - жалею только, что не имею Вашей отчетности, без которой трудно действовать в таком городе, в котором до сих пор никто не пролагал дороги по верным статистическим изысканиям. Когда князь (М.С. Воронцов. - А.77.) по приезде в Тифлис хотел узнать о числе жителей - ему дали три ответа - 30 т(ысяч), 45 т(ысяч) и 50 т(ысяч). Все три ответа произошли в присутствии Нейгарта, который не нашел, что отвечать. »

Полонскому предстояло привести в порядок запущенное дело статистических изысканий на Кавказе, а эта задача была не из легких.

Для сбора статистических сведений Полонский был послан по всей Грузии. Он беседовал с местными жителями, изучал их обычаи, не раз ночевал в отдаленных селениях и горных аулах. Результатом поездок стали статьи. «Статьи мои были самого прозаического свойства, - вспоминал он. -Я писал и о минералах... и о шелкомотальных станках и о древних водопроводах, но с статистическими цифрами сладить не мог... Чем больше я собирал их, тем больше терял я к ним доверие».

Действительно, доверять цифрам, подготовленным местными чиновниками, не было никаких оснований: в большинстве своем они не соответствовали действительности. Собирая статистические сведения по Тифлису для «Кавказского календаря на 1847 год», Полонский прямо-таки хватался за голову: в статистических сведениях царила полная неразбериха - очевидно, все они брались, что называется, с потолка. В письме Гутмансталям он признавался: «К 1 сентября я готовлю статистику Тифлиса. Смех и горе! Из официальных бумаг видно, что ни одной цифры верной, что никто, даже сам князь Воронцов не знает, сколько здесь жителей. Вообще считают - около 60.000, а по отчету полицмейстера выходит, что всего жителей в Тифлисе 29.993 ч(еловека), а... по ведомости дано - в том же отчете, только на другой странице - христиан и нехристиан - 47.094. Вот тут и ломай голову».

Яков Петрович любил бродить по городу. «Заглядывал на базары, в духаны, в караван-сараи, посещал знаменитые серные бани, - писал С.С. Тхоржевский. - Ему нравились живописные тифлисские сады, виноградники, сакли с плоскими кровлями. На этих кровлях вечерами танцевали девушки - грузинки и армянки - в национальных костюмах.

Повседневная жизнь коренных жителей Тифлиса оказалась куда живее, колоритнее быта приезжих чиновников с обычной картежной игрой по вечерам».

Чем занимался Полонский в свободное время? А его в первые годы жизни в Тифлисе у поэта почти не было. Среди местного чиновничьего люда он выглядел белой вороной: в карты не играл вовсе, к вину пристрастия не имел, да и на каждую юбку не заглядывался. Словом, жил почти отшельником (как и мечтал в детстве). Впрочем, таков удел многих поэтов.

Своему приятелю Александру Бакунину Полонский сообщал: «Мои товарищи... почти все свободное от службы время просиживают за картами. Я не играю. Разговоров почти никаких, кроме городских пересудов, полученных чинов и орденов... Я слыву оригиналом».

Близких друзей у Полонского в Тифлисе не было - вот он и отдавал всего себя работе да еще в письмах делился мыслями с близкими по духу, но такими далекими (в географическом смысле) людьми. В очередном послании Гутмансталям он сообщал: «Мечтать мне некогда, мне, изволите видеть, поручено составление статей: а) об иностранных семенах, посеянных в Закавказском крае; б) о хлопчатнике; в) о разведении табака и г) о шелкомотальных машинах. Стол мой завален кучами бумаг и перепиской нашей канцелярии с департаментом сельского хозяйства, притом я держу корректуру Вестника, - итак, думать, мечтать мне нет времени...»

Чиновничья служба отнимала у Якова Петровича уйму времени. И чем только не приходилось ему заниматься! Ему - юристу по образованию и поэту по призванию. До стихов ли тут было?